На 2018 год у Большого Международного Конного Клуба «PRADAR» великое множество замечательных планов. Но, пожалуй, главная новость состоит в том, что мы встречаем Новый Год с Новой Командой, а точнее – с усиленной и обновленной Командой! На ряду с директором учебно-методического центра, тренером-наставником клуба высшей категории Ольгой Соболевой в «PRADARе» появились такие, по-настоящему звездные специалисты, как Валерий Тишков – в статусе тренера-наставника высшей категории и директора конного шоу (об этом новом проекте мы обязательно расскажем позже) и Александра Корелова – в статусе тренера-наставника высшей категории и генерального директора Клуба.
Так получилось, что к подготовке каждого из тройки этих выдающихся профессионалов «приложили руку» мировые звезды, ставшие легендами.
Ольгу Соболеву в детстве тренировал Андрей Фаворский, победитель Приза Наций, она видела собственными глазами работу самой Александры Левиной. Из множества всадников в манеже «Битцы» приехавший ненадолго в Москву легендарный доктор Райнер Климке, глава знаменитой немецкой конноспортивной династии, сразу же выделил ее. Первый в истории нашей страны олимпийский чемпион по выездке Сергей Филатов судил турнир с ее участием и написал в протоколе очень памятное, персональное замечание «Отличная пара! Лошадь похожая на Абсента дает надежду на олимпийские медали». Этот протокол Ольга Олеговна до сих пор хранит в личном архиве.
Валерия Тишкова вырастили сразу два олимпийских чемпиона по выездке, чьи имена будут знать и помнить даже несколько веков спустя: Иван Кизимов и Иван Калита. Больше того: Валерий успел побывать в седле их не менее легендарных лошадей, Ихора и Тарифа!
Александру Корелову и ее уникального орловского рысака Балагура «создавала» семья Теодореску.
Стоит ли после всего этого удивляться тому, что, прикоснувшись к тайнам столь выдающихся мастеров, Валерий Тишков, Ольга Соболева и Александра Корелова и сами стали прекрасными тренерами, которые готовы делиться секретами с собственными учениками. Впрочем, у них, кажется, и не было особенного выбора… Сама жизнь, подобно Дону Корлеоне, сделала им предложение, от которого невозможно отказаться!
ОЛЬГА СОБОЛЕВА – директор учебно-методического центра, тренер-наставник высшей категории клуба «PRADAR»
Победитель Приза Наций, легендарный конкурист Андрей Фаворский, патриарх советской выездковой тренерской когорты Александра Левина, а потом и Елена Петушкова, предложившая Ольге Соболевой работать со сборной, и в будущем даже заменить себя…
Они не могли возникнуть случайно. Рядом с девочкой, начавшей заниматься конным спортом очень поздно, в 15 лет. В «Труде». И они не ошиблись: ей суждено было выиграть с детской сборной России золотые медали чемпионов Европы и тем самым дать понять всему миру: жива великая советская выездка, и, что немаловажно, у нее есть не только прошлое, но и будущее.
«Начало у меня получилось каким-то даже не то, чтобы ярким, а точнее будет сказать: правильным, - рассказывает Ольга Олеговна. - У меня не было каких-то особенных надежд, далеко идущих планов. Я просто училась. В обычной группе, сначала в полу-прокатной, нас было около тридцати человек, а потом - с мальчишками, намного младше меня, у Андрея Максимовича Фаворского, который научил меня прежде всего любить и уважать Лошадь. Дисциплине, трудолюбию. Потом со мной работал Валерий Сергеевич Филатов – сын великого Сергея Филатова – и для него на первом месте находилось уважение к лошади, понимание того, как с ней сотрудничать. Наблюдала тренировки Александры Михайловны Левиной - на меня все увиденное там производило огромное впечатление: как Левина оттачивала какие-то нюансы, какие делала замечания.
И я считаю, что морально мои первые учителя по-прежнему не устарели. Современному поколению тренеров многое из того, что они умели, недоступно. Их внутренняя профессиональная культура была на совершенно другой высоте. Левина тогда работала с несколькими молодыми всадниками, у нее была любимая кобыла Вариация, на которой я потом ездила.
Я успела попасть под ее судейство и под судейство самого Филатова, Сергея Ивановича, олимпийского чемпиона Рима. Мне очень запомнилось то, что Филатов написал обо мне в протоколе. Он исписал целый лист бумаги, и столько в его отношении было внимания и доброжелательности! Возможно, его просто тронуло то, что я выступаю на Экономике, внучке Абсента, на котором Сергей Иванович, как известно, выиграл Олимпийские игры в Риме».
Не только Сергей Филатов, но и культовая фигура немецкой и мировой выездки Райнер Климке как-то сразу выделил ее из толпы. Это случилось в манеже «Битцы»: после рождения сына Ольга Олеговна приезжала ненадолго – отработать свою достаточно сложную лошадь, «вставшую» после конкура, и тут же уехать домой. И вдруг в один из дней в манеже случается переполох. «К нам едет Райнер Климке!». Ей казалось, что после родов она очень поправилась, и на глаза Климке совсем не хотелось попадаться. Затерявшись в массе всадников и лошадей в дальнем углу, она попыталась не привлекать к себе внимания. Если бы времени было побольше, она бы дождалась пока Климке уедет, чтобы совсем с ним не встречаться, но времени для работы было в обрез. Внезапно кто-то передает просьбу Климке, который Ольгу все-таки заметил и выразил желание познакомиться, поговорить. Пришлось подъехать. Райнер Климке расспрашивал, что это за лошадь, ее имя, что она умеет, и, конечно, ему хотелось побольше узнать о самой всаднице. «Ты не представляешь, как мне было приятно, - рассказывал на следующее утро директор «Битцы». – Когда он неожиданно указал на тебя и сказал: «Позовите-ка вот ту девушку, из самого дальнего угла манежа, из всех, кого я здесь сегодня вижу, у нее единственной очень правильно и мягко работает рука, и вообще все, что она делает – очень правильно!». Поначалу Ольга растерялась и не поверила. Но когда эти же слова повторил все слышавший Анатолий Антикян, в прошлом – берейтор Елены Петушковой, а в тот момент тренер Светланы Князевой, сомнения отпали. Да, это был Райнер Климке, и он именно это сказал!
«В первое время я тренировалась в «Труде», а потом нас перевели в «Битцу», - продолжает свой рассказ Ольга Соболева. - Это были не очень легкие, советские времена, существенно отличавшиеся от того, что происходит сегодня: лошадей в выездку передавали из конкура или тех, что оказывались совсем никому не нужны, поэтому мечтать о том, что тебе попадется хорошая лошадь, не стоило. Я просто тренировалась, затем выполнила звание мастера спорта, а позднее, после перехода в «Битцу» устроилась на работу мастером по тренингу лошадей, инструктором клуба Юных любителей лошадей, из которого вышла и известная судья Ирина Макнами. Дети у нас писали анатомические диктанты, рисовали лошадей, учились гонять их на корде, изучали все, что связано с лошадью и, конечно, занимались верховой ездой на стареньких лошадках.
Тренировать мне понравилось с самого начала, гораздо больше, чем выступать самой. Я легко и с удовольствием отдавала своих лошадей юношам, у меня, в отличие от большинства спортсменов не было чувства собственничества. Многие просто не хотят тренировать, потому что им не хочется делиться своими секретами. А для меня, наоборот, работать с молодежью всегда было удовольствием. Может быть, потому, что я понимала пусть сначала и неосознанно, что все самое хорошее в жизни к нам приходит через Учителей, просто в спорте они называются Тренерами. Я с радостью давала лошадей своим коноводам, они у меня выступали и все были с разрядами. Одна из моих бывших коноводов сейчас работает тренером по выездке, а одно время она была каскадером, представляете?».
«Так получилось, что олимпийская чемпионка Елена Петушкова обратила на меня внимание и пригласила на работу в федерацию в центр подготовки сборных команд. Несколько лет мы с Еленой Владимировной достаточно тесно сотрудничали, а потом она заболела, и я вела обе сборных – и молодежную, и взрослую».
Ольга Соболева и со взрослой сборной оказалась самым результативным тренером, ее результаты пока никто так и не превзошел. А молодежь выиграла все медали чемпионата Европы: от золота до бронзы. Помимо всего Ольга Олеговна работает в «PRADARе» и вот уже семнадцать лет преподает в Академии физкультуры, выпуская по два курса в год.
«Мне все время нужно быть у телефона, у почты, потому что студенты звонят, пишут и приезжают в течение всего года. И в то же время скорее считаю это не работой, а хобби. Мне хочется научить, помочь развиваться, творчески относиться к тренерской работе, анализировать, думать, создавать что-то свое. Я горжусь тем, что во многих уголках России работают тренерами мои студенты».
Так какой же она все-таки тренер?
Человека легко познать и расшифровать по тем словам, которые он особенно часто произносит. У Ольги Олеговны это – «учиться», «учить» и «не бросать». И она действительно продолжает учиться, не пропуская семинары ведущих европейских всадников, тренеров и судей! «Если я выбираю для себя какое-то дело, мне хочется изучить его как можно глубже, погрузиться полностью. Мое кредо – не останавливаться в развитии. Я тренирую, я сужу, в федерации меня уже много лет выбирают в бюро, в президиумы. «PRADAR» стал особенной страницей моей жизни, потому что я по натуре своей независимый человек и старалась не быть привязанной к какому-то конкретному клубу. «PRADAR» стал исключением, здесь я, тренер сборной, занимаюсь не только развитием учебно-методического процесса, но и тренирую даже начинающих детей, и мне это интересно! Я считаю, что весь процесс нужно понимать от начала и до конца. Я как будто его знаю, но каждый раз с новым учеником прохожу новый путь, и нужно учитывая его индивидуальные особенности, так построить свою работу, чтобы пара достигла максимальных успехов.
Наконец, перспектива в спорте – это понятие размытое и очень относительное. Достаточно часто происходят удивительные вещи: из неперспективных, как кажется на первый взгляд детей, получаются реальные чемпионы, которые потом еще и становятся замечательными тренерами. Бывает и другое: человек потрясающе одаренный останавливается в своем росте, потому что ему все слишком легко далось в начале. Конный спорт – удивительная призма, он многое раскрывает в человеке. Люди, которые связаны с лошадьми – они другие. Среди них есть, конечно, и хорошие, и плохие, и злые, и добрые, но все-таки они отличаются от остальных. Честно говоря, тренерам из других видов спорта я даже немножко сочувствую. Потому что лошадь передает нам свою особую энергетику, что меняет наше отношение к себе, к жизни и к миру».
ВАЛЕРИЙ ТИШКОВ
Валерия Тишкова открыл для выездки сам Иван Кизимов, двукратный олимпийский чемпион. Что он в нем разглядел – загадка, точно такая же сложная, как и загадка всей судьбы Валерия Тищкова. Почему настолько огромную роль в его жизни сыграли люди со старинным, сказочным русским именем Иван. Иван Кизимов, Иван Калита – и, наконец, преждевременно ушедший из жизни совсем молодым… Иван Антончика, ученик Валерия Анатольевича, поразительно похожий на его тренера, Ивана Калиту. Не только именем, но и внешне, вплоть до цилиндра, одинаково съезжавшего немного назад, к затылку, у обоих Иванов во время выступлений!
Каждый из Иванов оставил свой, особенный и неповторимый след в жизни Валерия Тишкова.
«Иван Калита никогда нас не хвалил. Я не могу вспомнить ни одного случая, чтобы он мне сказал: «Отлично» или хотя бы «Хорошо». Самой высокой его похвалой, величайшей похвалой было: «Ну, ничего!». Если Иван Александрович сказал: «Ну ничего», это означало – многое! После выступления нам полагалось в военной форме отдавать честь, и я непроизвольно начинал смотреть в ту сторону, где он стоит.
Если его не было, то можно было и не выезжать из манежа. Разнесет так, что на глаза Ивану Александровичу в ближайшее время лучше было бы не попадаться. Но все-таки его положительной чертой было то, что он не молчал. Это было бы гораздо хуже, хотя некоторые тренеры могут отвернуться, и ты словно для него уже не существуешь. Нет, Калита тебе выскажет все! Возможно не сразу, возможно потом, однако разнос неминуем. Правда, после таких разносов ты начинал лучше понимать, в чем заключаются твои промахи, ошибки.
Понимаете, ЦСКА - это была СИСТЕМА! Огромная ответственность, потому что мы брали на себя серьезные обязательства по медалям. ЦСКА был величайшим клубом, под нас выделялись колоссальные деньги, мы, как никто, были ограждены от каких бы то ни было забот. У нас были коноводы, специалисты, занимавшиеся сборами, отправкой лошадей, закупкой фуража. Нашей единственной работой была тренировка. Еще, конечно, как полагается в армии огневая подготовка, строевая, но они скорее, в нашем случае, комически выглядели.
Соответственно, и требования были высокими. Постоянные собрания раз в месяц, раз в квартал: кто лучший спортсмен, соцсоревнования… Все было очень серьезно! Мы вели дневники. У нас были теоретические занятия, их вел Михаил Копейкин. Нам привозили уникальную документальную хронику, например, с выступлениями олимпийского чемпиона Сергея Филатова, которых больше никто не видел – ведь интернета тогда не было.
Но если люди не справлялись, не устраивали, никто не держал. Не так, как теперь: твоя лошадь – это твоя лошадь, ты ее купил, и у тебя ее никто не отберет. У нас все было иначе: если ты не справляешься, твою лошадь отдадут другому, если опять не получается, тебя никто не будет держать в клубе. У нас были хорошие зарплаты, поэтому желающих занять освободившееся место было предостаточно.
Отношения были жесткими. Иван Калита, Лев Баклышкин - это гвардия закаленных мужиков, которые ни с кем не сюсюкались, они и сами пахали, что не могло не вызывать уважения, и от нас требовали. Тренировки были настоящими, дисциплина жесточайшая: ты не имел права ни на секунду опоздать.
Иван Михайлович Кизимов, у которого я начинал заниматься выездкой был совсем другим. Он как раз не был жестким, скорее молчаливым.
Калита умел руководить всадником, как марионеткой. Может быть, это было хорошо и правильно, но по молодости мне это не нравилось, особенно его «сиди, молчи и делай, как я говорю».
Кизимов был сдержанным практиком, тогда как Калита мог повышать голос. Кизимов просто не создавал таких ситуаций, когда мне приходилось защищаться или как-то оправдываться… Иван Михайлович в силу своего склада характера просто садился на лошадь и показывал, как должно быть.
Это были величайшие мастера и понять, как они все это делают было почти невозможно! Это выглядело как будто руки и ноги не двигаются, а лошадь исполняет все, что нужно! Ничего общего с тем, что мы видим сегодня: едет всадник, и его шпора так и ходит вдоль бока лошади. Если посмотреть старую хронику - тогда все было по-другому. Например, Елена Петушкова - создается впечатление, как будто, что она просто сидит на лошади, причем сидит идеально и неподвижно.
Калита и Кизимов не отличались идеальной посадкой. Иван Александрович несколько сутулился, а у Ивана Михайловича голова чуть подавалась вперед, зато руки, казалось, чисто условно касаются поводьев!
Мне посчастливилось посидеть на Ихоре Ивана Кизимова, на котором он выиграл два олимпийских золота. И на Тарифе Ивана Калиты. Тариф был уже стареньким, у него была эмфизема, но это был самый настоящий автомат. Это был великий Учитель.
Ездить на Ихоре и на Тарифе, лошадях, полностью сделанных Кизимовым и Калитой было счастьем: ты правильно попросил - лошадь правильно ответила. Что-то сделал не то, не так – она не отвечает.
В работе с лошадью Кизимов был строже Калиты, но строгость – это не жестокость, она необходима. Я помню, как Калита выезжал Холста, на котором я потом выступал. Это была не простая задача: Холст поначалу переворачивался и пытался раздавить, уничтожить всадника. В то время как армейские лошади должны были быть выезжены так, что ты на нее садишься, регулируешь стремена, разбираешь поводья, а лошадь не сдвинется с места, пока ты не подашь соответствующей команды. До этих пор она будет стоять неподвижно столько, сколько потребуется. И попробуй только лошадь этому не научить, ты в свой адрес услышишь такое… Калита не терпел вообще никаких вольностей. Во время тренировки мы не имели права даже разговариваться друг с другом. Подъехать друг к другу что-то рассказать, посмеяться – мы же молодыми были… Но нет – мы должны были только работать. Если Калита в манеже любое общение просто запрещено - это очень сильно его раздражало. Вплоть до того, что он мог ссадить и – «пошел вон отсюда, на сегодня для тебя тренировка закончена».
Выслушав монолог Валерия Тишкова о тех условиях, атмосфере, в которой он вырос и провел долгие-долгие годы, невольно задаешься вопросом: став тренером, повторяет ли он в чем-то Ивана Калиту, пусть даже неосознанно?
Ответ: «Нет. Категорически нет. Эта система работы со всадниками сейчас не подходит. Однозначно».
Валерий Тишков, разумеется, объясняет, почему «нет», исчерпывающе и подробно. «Мы были другими, времена были другими, требования были другими. Мы были очень зависимыми. Но нет, не из-за этого, просто старая советская система осталась в прошлом. Я видел многое. Я видел тренировки хоккеистов у Анатолия Тарасова, тренировки великих гимнастов, ту же Елену Мухину, которая перед московской Олимпиадой в зале так страшно разбилась…
Тогда царила строгость вплоть до подавления личности, а потом эту личность начинали создавать заново.
Ване Анточика я многое об этом рассказывал. Иногда я напирал на него, потому что я видел и чувствовал, что ему это было необходимо, но я всегда объяснял, почему я это делаю. Но прежде всего человека нужно чувствовать: я мог сказать «все нормально, все хорошо», несмотря на то, что было не совсем хорошо, только ему в этот момент важно было услышать, что он молодец и прекрасно все делает. А были и другие ситуации, когда я говорил: «Ну что ты как красна девица…». Его это злило, но мотивировало!
В случае неудачи от Ивана Калиты было бесполезно ждать какой-то моральной поддержки. Ты переживал все в себе, в полном одиночестве. Они все были такими, особенно армейские тренеры. «Ты нужен успешным, ты нужен лидером», а, чтобы тебя пожалели из-за того, что тебе не удалось – такого в помине не было. Я сейчас понимаю, что я этого и не ждал. Я знал только, что, в случае неудачи, будет разнос и я по-быстрому должен сделать свои выводы. Один случай, второй, третий – и этой лошади у тебя уже не будет. На мое человеческое отношение к Ивану Александровичу, кстати, это совсем не влияет. Я за все ему очень благодарен. Это мой Учитель, который меня создал. Я совсем немного пробыл у Кизимова, поэтому в основном все, что я умею – это мне дал Калита. Фронтовик, награжденный медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне». Чемпион мира. Олимпийский чемпион и обладатель всех существующих олимпийских наград от золотой до бронзовой… Участник пяти олимпиад! И при этом очень простой человек, который никогда не кичился своими достижениям и уважительно разговаривал со всеми: с водопроводчиком, администратором, солдатом.
Он научил меня работе в руках, работе с бичом. Он просил меня походить за лошадью, с которой он занимался, с бичиком, и я знал, как, в каком эпизоде слегка поддеть, коснуться ноги, или крупа, помочь.».
… А сходство Ивана Анточика и Ивана Калиты - ученика Валерия Тишкова и его тренера - действительно поражает. Жесткость и несокрушимость Калиты была маской, внутренне он был чувствительным, ранимым человеком, как и Ваня. Это сходство – не фантазия, даже на лошади Иван Анточика сидел точно так же, как Иван Калита, повторяя его во множестве неуловимых движений, несмотря на то, что никогда не видел выступлений мэтра, не сталкивался с ним ни в манеже, ни в жизни. Глаза, черты лица... К концу езды и у Ивана Александровича Калиты, и у Вани Анточика цилиндр обязательно уходил назад…
АЛЕКСАНДРА КОРЕЛОВА
Александру Корелову, настоящую русскую красавицу и ее обаятельного орловского рысака Балагура, милицейскую, патрульную лошадь, поднявшуюся до головокружительной высоты призера Большого приза самого знаменитого в мире Аахенского турнира, обожали и боготворили все. Возможно Саша скоро вернется в седло, ко всеобщему удовольствию, но сейчас мы говорим о ней как о тренере.
Тренировать, кстати, она начала очень рано, в пятнадцать лет. Ее как-то вдохновляло, когда ее советы, подсказки, объяснения слушали. Хотя, когда к ней обратились ее первые ученики и попросили их тренировать, она немного растерялась. И все-таки не побоялась ответственности, пусть и чувствуя себя не совсем уверенно. Однако, когда все стало получается - «был кайф». Она говорит об этом, смеясь, и тут же добавляет: «Правда, с годами, чем больше ты постигаешь, узнаешь, тем острее ощущается понимание, что на самом-то деле ты знаешь еще так мало… Возможно и совсем ничего, по Сократу».
Слушая об этом, в очередной раз убеждаешься, что человеку талант бывает либо дан изначально, либо не дан самой судьбой, или, возможно природой. Конечно, Саша очень благодарна своим детским тренерам, в том числе Елене Ирсецкой, которая вела, вкладывая душу и сердце на протяжении четырнадцати лет, объяснив очень важные вещи. Например, что для того, чтобы выигрывать, нужно быть на две головы выше всех остальных. А так же, то, что чудес не бывает, вернее, они случаются, но только с теми, кто работает. «Она была строга, и слава Богу», - вспоминает Саша.
Особая благодарность и Евгению Абрамову, заслуженному тренеру Нижегородской области – под его руководством Александра впервые выступила в Большом призе.
Но поездка в Германию, к знаменитым Георгу и Монике Теодореску – это был подлинный переворот в сознании:
«Другое отношение к лошади! Оно было вписано во все, что делал Георг – лошадь прежде всего должна тебе доверять, и тогда придет все остальное. Это – суть! Соответственно, жестокостью ты никогда доверия не добьешься. Георг работал с разными лошадьми, в том числе и очень испорченными, и у него, как у колдуна, а скорее – доброго волшебника, все лошади начинали раскрываться. Раскрыть в лошади все, что в ней есть, не испортив – в этом он видел основную задачу и тренера, и всадника. Раскрыть, поддержать, улучшишь.
Георг любил рассказывать случай из своего детства. Когда он был совсем маленьким, ездить верхом его учил дед. И, прежде чем вручить ему седло, дед показал ему лошадь в леваде и сказал: «Вот когда она будет к тебе подходить сама, а в поле, если ты упадешь, ты будешь уверен, что она не убежит и останется рядом, вот тогда я дам тебе седло!»
Так что все очень просто… Если вы открываете денник, а лошадь на вас не реагирует, то… С Балагуром у нас все было совсем по-другому. Я только подъезжала к конюшне, и хлопала дверью машины: не по голосу, не по шагам - по хлопку двери(!) он угадывал, что это я и тут же принимался приветственно ржать на всю конюшню.
Как-то я задержалась и запланировала приехать попозже, но ему об этом «не сообщила». С девяти утра Балагур стоял мордой на улицу, он «дежурил» в ожидании меня до двенадцати дня. Дошло до того, что к нему подходили, объясняли, что я буду попозже. А он, по-видимому думал: «Я могу, наверное, вам доверять, но…».
Сейчас Александра работает с молодежной сборной, в паре с Ольгой Соболевой, а с января 2018 года - генеральный директор клуба «PRADAR».
Хотелось бы послушать ее размышления в свободной форме о том, из кого получаются, и из кого, увы, не получаются хорошие всадники. Так что же думает об этом Александра Корелова?
«Что первично, яйцо, или курица? – с улыбкой подхватывает она. – Безусловно, многое зависит от лошади, но далеко не все. В гораздо большей степени от самого всадника, от его человеческих качеств и способностей. И, помимо прочего, присутствует большой элемент удачи. Наконец, у каждого есть потолок, у кого-то он высок, у кого-то - пониже. Какие-то вещи можно понять сразу, с первого взгляда, видя, как человек себя ощущает в седле, смотрится ли он, как инородное тело, или как что-то неотъемлемое, существует ли он при этом с лошадью в одной системе, или находится словно в разных мирах.
Чувство лошади, чувство ритма – если этого нет, то человека в любом случае можно научить хорошо ездить верхом, просто ему придется примириться с мыслью, что выдающимся выездковым всадником он не станет. Здесь можно провести параллель с музыкой: я, например, играю на фортепиано, в свое время я занималась в музыкальной школе, но я и не собираюсь сравнивать себя с Ван Клиберном. В старинных кавалерийских книгах можно прочитать, что в те годы все умели ездить верхом, просто кто-то был поцелован Богом, а кто-то добился своим трудом многого, но до звезд так и не добраться».
Ну хорошо, а если совсем откровенно: ей нравится работать с талантами, все схватывающими на лету, или, напротив, доставать что-то из тех, из кого, кажется, ничего достать невозможно?
«Прежде всего для меня удовольствие работать с теми людьми, которые реально хотят постичь искусство выездки и готовы все для этого делать. Потому что, когда я слышу: «Я устал сегодня. У меня голова болит. Я завтра не могу, у меня завтра маникюр» ... Мне становится совсем неинтересно. А если человек садится на лошадь, и у него мгновенно проходит головная боль, то это – наш вариант!».
В 2018 году, в Большом Международном Клубе «PRADAR» открываются классы под руководством Ольги Соболевой, Валерия Тишкова и Александры Кореловой. При заключении договора на содержание лошади в клубе их ученикам будет обеспечен приоритет!
Кроме того, с 2018 года, тренеры клуба будут работать в трех спортивных бригадах, под руководством звездных наставников. Мы уверены, что спустя годы, каждый из них, также как сегодня, Ольга Соболева, Валерий Тишков и Александра Корелова смогут сказать: «Я горжусь тем, что работал с самыми яркими и неординарными тренерами России!»